Тот факт, что мы подписали контракт с Газпромом на транзит по принципу «качай или плати» на пять лет — неординарное событие в текущих условиях
Я подписал в Вене в 14:30, а глава Газпрома Алексей Миллер вечером подписал в Санкт-Петербурге.
Мы с ним проводили переговоры до глубокой ночи, надеясь, что подпишем контракты в одном месте, но мне для подписания нужны были согласования Правления и Наблюдательного Совета Нафтогаза, а также Кабмина, поэтому пришлось перенести подписание и делать это уже по очереди и дистанционно.
О продлении транзита
Украина — надежная страна для транзита природного газа в Европу. Мы в очередной раз это подтвердили. Еще недавно наиболее вероятным сценарием было полное прекращение транзита с 1-го января 2020.
Например, по расчетам Оксфордского Института Энергетических Исследований, Газпрому не хватало совсем немного, чтобы обходиться без транзита через Украину даже без Северного потока-2.
Этот дефицит мощностей Газпром перекрыл бы за счет хранилищ газа в Европе и поставок сжиженного газа из терминала на Ямале.
Тот факт, что мы подписали контракт на транзит по принципу «качай или плати» на пять лет — является неординарным событием в таких условиях.
Замечу, что это первый раз в истории Украины, когда Газпром заключил контракт на транзит по европейскому принципу «качай или плати». К этому времени только закупки газа у Газпрома покрывались похожим, но невыгодным для Украины и выгодным для России, принципом «бери или плати».
Также отмечу, что гарантированные объемы транзита по этому принципу значительно превышают объемы, которые называли наши международные партнеры как вариант, который они попытаются обеспечить для Украины, и на который мы должны согласиться.
Гарантированные объемы — это минимум, а не максимум, которого мы ожидаем. При этом дополнительные объемы с большей гибкостью бронирования будут оплачиваться по более высокому тарифу.
Знаменательным событием является также переход на европейские правила транзита газа.
Десятилетиями мы работали по правилам, сложившимся еще в советское время. Это блокировало транзит для использования только Газпромом, а также не позволяло нам полностью интегрироваться в европейский рынок.
Теперь это в прошлом. Новые правила — это большая прозрачность, надежность поставок газа, лучшая конкуренция на рынке, дополнительные доходы. Важность этого перехода мы еще должны осознать.
Мы долго шли к применению европейских правил к транзиту. Я и моя команда были настойчивыми: новое сообщение со Словакией по новым правилам в 2014 году, принятие закона о рынке газа и Кодекса ГТС 2015, определение модели анбандлинга (отделение оператора ГТС) и многое другое.
Затем все было на грани срыва
Мы нашли решения, которое позволило спасти ситуацию — Нафтогаз стал организатором транзита. И хотя такая структура является более сложной, она позволяет более гибко применять европейские правила к транзиту газа.
Кроме контракта на транзит газа, мы еще подписали соглашение об урегулировании. По этому соглашению Газпром полностью прекращает обжалование решений Стокгольмского арбитража
Закрытие контрактов 2009 года
Кроме контракта на транзит газа, мы еще подписали соглашение об урегулировании. По этому соглашению Газпром полностью прекращает обжалование решений Стокгольмского арбитража.
Это означает, что мы можем окончательно подвести итоги арбтитражних процессов, которые продолжались почти шесть лет.
— Нам удалось защитить Украину от штрафа по положению контракта «бери или плати», который бы превышал $80 млрд.
— $2 млрд мы сэкономили для Украины за счет пересмотра контрактной цены. Например, во втором квартале 2014 года мы снизили цену с $485 до $356.
— 5 млрд Газпром был вынужден доплатить за транзит: $2,1 миллиарда мы фактически получили в виде газа (через зачет, который провел арбтраж), $2,9 миллиарда Газпром оплатил деньгами.
Считаю честью, что моя небольшая команда, которая непосредственно этим занималась, смогла это сделать. Я уже писал, что нам помогали многие люди, которым мы за это благодарны. Так же многие нам противодействовали. Или просто паразитировали на этих достижениях, вместо того чтобы честно и профессионально делать свое дело.
Отзыв исков и жалоб
Когда я подписывал соглашение об урегулировании, предусматривающее отзыв всех текущих исков и жалоб с обеих сторон, мне было обидно за ту работу и знания, которые я со своей командой в них вложили. С нашей стороны это были интеллектуальные шедевры, а не просто иски и жалобы.
Но я понимаю, что наша ответственность перед украинцами требует от нас принимать решения в интересах национальной компании, а не в собственных интресах. Интересы страны — это продолжение транзита, это получение денег сейчас, а не через год и тем более не через 3−7 лет.
Транзит газа — это десятки тысяч рабочих мест. Это более низкие тарифы на газ для потребителей Украины. Это экономический рост. Это доходы государственного бюджета. Это геополитика и безопасность. Поэтому нам нужно было продолжение транзита, причем с гарантиями.
Международные партнеры нам в этом помогали, и они не поняли бы нашу неконструктивную позицию, мы бы потеряли поддержку.
При этом важно понимать, что наши исковые требования на $12,2 млрд были прежде всего следствием ожиданий прекращения транзита. Другими словами, мы могли бы выиграть в арбитраже эти $12,2 миллиарда, только если бы Газпром отказался от транзита. А он не отказался.
Фактически, как я об этом открыто говорил, с нашей стороны это был экономический стимул для Газпрома продолжить транзит. Также замечу, что далеко не всегда удается выиграть всю сумму иска на такие большие деньги. Арбитраж обычно нам присуждает меньшую компенсацию, чем мы требуем.
Меня иногда удивляет, что «эксперты» говорят о нашем иске на $12,2 млрд, и о том, есть ли экономический смысл от него отказываться в обмен на транзит на условиях «качай или плати» с гарантированными доходами в размере $7,2 млрд плюс возможность значительных дополнительных доходов от транзита. Именно я придумывал и обосновывал этот иск, и поэтому у меня есть основания считать, что я знаю, как нужно принимать это решение.
Еще раз напомню, что урегулирование — это еще и отказ от исков со стороны Газпрома. Да, они имеют значительно меньшую вероятность выигрыша, но речь идет о десятках миллиардов долларов, что даже больше, чем сумма наших исков.
Добавлю еще один аргумент. Последние пять с половиной лет я постоянно чувствую риск того, что какой-то некомпетентный или продажный чиновник сознательно или несознательно разрушит нашу юридическую позицию против Газпрома. Несколько раз этот риск почти реализовался.
Для того, чтобы это предотвратить, мне приходилось прибегать к неординарным шагам. Например, мне пришлось пойти на радикальную для корпоративного мира публичность. Ценой многих конфликтов. Но я понимал, что для нашего дела критически необходимо, чтобы общество знало правду. Так же критически необходимо было обеспечивать поддержку международных партнеров.
Поэтому, учитывая эти риски и интересы страны, когда Газпром пошел на переговоры по относительно справедливому варианту урегулирования, я принял решение именно таким образом достичь желаемого для всех результата.
Можно ли было получить лучшие условия
Те, кто комментирует этот вопрос, должны сначала честно сказать следующее:
— Если бы план трансформации Нафтогаза не был провален, и Нафтогаз бы стал современной и профессиональной национальной компанией, то сделало ли бы это нашу позицию более сильной и все процессы более эффективными?
— Если бы программа увеличения собственного газа не была провалена, и если бы снизилось неэффективное потребление газа, что дало бы возможность Украине экспортировать газ, а не импортировать, то стоял ли бы так остро вопрос цен на газ, который связан с транзитом?
— Если бы не были сорваны плановые сроки анбандлинга (отделение оператора ГТС), и оператор был бы своевременно сертифицирован и обеспечен всеми необходимыми ресурсами, а правила работы рынка реально отвечали бы европейским, то не изменило ли бы это динамику переговоров, в частности в трехстороннем формате с Еврокомиссией?
Поэтому перед тем, как рассказывать о лучших вариантах, давайте сначала откровенно поговорим о восходящих условиях.
Нам многое удалось сделать «вопреки, а не благодаря». Часто вели «партизанскую» борьбу, поскольку на поддержку «регулярных частей» рассчитывать нельзя. Так это еще учитывая то, что в критические моменты приходилось вмешиваться и исправлять ситуацию.
Например, когда анбандлинг был заведен в тупик, а недоверие со стороны ключевых международных партнеров к ответственным за анбандлинг лиц уже пересекло черту, мне пришлось вмешиваться и находить решение, потому что в противном случае анбандлинг бы или до сих пор не состоялся, или была бы разрушена наша юридическая позиция в арбитраже.
Впереди много работы
Подписание нового контракта на транзит — это только начало нового пути.
— Мы должны завершить реформу рынка газа, в частности обеспечить полное соответствие европейским правилам.
— Мы должны радикально повысить уровень энергоэффективности, и таким образом уменьшить неэффективное потребление газа.
— Мы должны значительно увеличить собственную добычу газа.
— Мы должны наконец трансформировать Нафтогаз в современную и эффективную национальную компанию.
Если мы это сделаем, то мы сможем полностью реализовать возможности, которые нам дает новый контракт на транзит и получение $3 млрд от Газпрома по решению Стокгольмского арбитража.
Я благодарю всех членов своей команды, которая последние пять дней так напряженно работала над этими соглашениями в Вене. В ваших усталых от работы глазах я всегда видел стремление достичь самый лучший для страны результат. Это не переставало меня поражать. Мы могли это сделать только вместе. И мы это сделали.
